История городского ипподрома Екатеринбурга в материале Агенства новостей «Между строк»:
Городской ипподром, на месте которого наметили строительство Дворца молодёжи, в тот год отмечал свой 75-летний юбилей. История его началась в 1884 году, когда в Екатеринбурге было создано ЕООКБ — Екатеринбургское общество охотников конского бега. Главной целью создания этой организации было содействие местному коннозаводству и организации спортивных состязаний. Вскоре после объявления о своём образовании общество арендовало у Верх-Исетского завода участок земли и дорогу, соединявшую Екатеринбург с заводским посёлком, и начало строительство ипподрома, который стал первым спортивным сооружением дореволюционного города.
Менее чем за год вдоль дороги Главный проспект — Верх-Исетский завод вырос современный (для тех лет) спортивный комплекс с деревянными трибунами и конюшнями, обнесённый по всему периметру забором и обсаженный молодыми деревцами. Стадион представлял собой беговую дорожку по кругу длиной одну английскую милю (1600 метров). И 24 ноября 1885 года на ипподроме состоялись первые бега рысистых.
Само Екатеринбургское общество охотников конского бега было довольно представительным по своему составу. Во главе общества стоял президент, который первоначально избирался из числа членов общества, в помощь ему избирались два старших члена, два кандидата в старшие члены, казначей и секретарь. Члены общества подразделялись на три категории: почётных, действительных и членов-соревнователей.
К началу 90-х годов XIX века в ЕООКБ сформировался актив, в основном состоящий из именитых купцов и предпринимателей, представителей банков, чиновников. Действительными членами общества были купцы Агафуровы, Логинов, Андреев, Давыдов, Железнов и другие. Уже к 1904 году общество имело семь почётных членов, 67 действительных и 12 членов-соревнователей. Позднее почётными членами общества стали Елим и Анатолий Демидовы с жёнами и тесть Елима Павловича — граф Илларион Воронцов-Дашков.
Врач, будущий известный офтальмолог и педагог Гавриил Гавриилович Логинов, сын купца Г. А. Логинова (справа) на екатеринбургском ипподроме (фото 1913 г.)
Ипподром стал быстро приносить прибыль: со дня открытия здесь работал тотализатор, привлекающий на ипподром большое количество зрителей и охотников поиграть. Свою лепту в увеличение доходов общества внесли и другие организации. Так, с 1894 года все спортивные мероприятия Екатеринбургского общества велосипедистов, до появления собственного велодрома, проходили на арендуемом ипподроме. В 1900 году годовой оборот общества составлял 38 204 рубля 71 копейку, в 1903-м — 58 677 рублей.
Екатеринбургский ипподром (фото 1913 г.)
Некоторые любители конского бега имели крупные конюшни рысистых лошадей.
Особенно славились конюшни Давыдова, Железнова, Неймана. Многие члены общества лично участвовали в скачках не только как владельцы лошадей, но и как наездники. Екатеринбургское общество любителей конского бега немало сделало для развития и популяризации конного спорта. В частности, для повышения соревновательности общество учреждало призы, ряд из которых были довольно крупными — от 500 рублей и выше. Были и именные призы: «Великокняжеский» (1000 рублей), «Воронцовский» (750 рублей), а также учреждённый Елимом, Софьей, Анатолием и Евгенией Демидовыми «Демидовский» (500 рублей). Самый крупный из известных денежных призов — 2000 рублей — был установлен на праздновании 25-летия ЕООКБ в 1911 году.
В июне месяце того же 1911-го на Екатеринбургском ипподроме состоялся первый в истории города полёт на аэроплане, который привлёк внимание обывателей и послужил стимулом для возникновения Общества друзей авиации в Екатеринбурге. Совершил этот полёт авиатор (а именно так в те годы называли пилотов) — Александр Васильев.
Александр Алексеевич Васильев (фото 1910 г.)
Популярный в начале ХХ столетия журнал «Столица Урала» писал об этом событии так: «Первый полёт авиатора г-на А. Васильева на «Блерио-XI» собрал на екатеринбургском ипподроме небывалое количество публики. Трибуны, ложи, боковые места, значительно расширенные живой цепью стражников, и дорожки ипподрома — всё кишит публикой. Но её гораздо больше на прилегающей к ипподрому площади и улицах. Около больницы Красного Креста давка. Цепь солдат удерживает стремление толпы взобраться на забор. Заняты все крыши, даже на балконе водокачки в доме братьев Агафуровых видны зрители…»
За право попасть на местный ипподром и полюбоваться полётом жители Екатеринбурга платили по 3 рубля — немалые по тем временам деньги.
Александр Алексеевич Васильев и его «Блерио-XI бис» на ипподроме Екатеринбурга (фото 1911 г.)
Сам пилот был выпускником лётной школы Луи Блерио и в совершенстве знал особенности управления техникой данной марки летательного аппарата. Вообще, по свидетельствам современников, Васильев был блестящим пилотом и хорошим инструктором, обучавшим будущих лётчиков. И кроме того, он выиграл несколько значимых гонок, совершил первый в истории перелёт Москва — Петербург и установил целый ряд авиационных рекордов, за что даже получил телеграмму от императора Николая II.
А в 1916 году в Екатеринбурге возникло Общество друзей авиации, члены которого с энтузиазмом вели просветительскую деятельность, собирали средства на проектирование и строительство аэропланов, учёбу пилотов в лётных школах России. Общество довольно быстро собрало средства для покупки собственного самолёта. В качестве пилота и инструктора был приглашён Алексей Данилович Муратов — выдающийся военный лётчик своего времени, о котором ещё при жизни складывали легенды.
Муратов родился в Екатеринбурге в семье мещан. Окончил Екатеринбургское городское училище, а в 1911 году был призван в армию, где впервые увидел аэроплан и, что называется, «заболел воздухоплаванием». В декабре 1913-го Алексей демобилизовался и, недолго пробыв дома, отправился в Одессу. Там он поступает в местную авиашколу, где проходит обучение в течение полугода. Окончить обучение Муратов не смог из-за нехватки денег: авиашкола в Одессе была частной, все курсанты обучались за плату, которая составляла в сумме 600 рублей в год. Алексей Данилович уже собирался вернуться на Урал, но за день до отъезда в его комнате появился бравый полковник, представившийся Сергеем Алексеевичем Ульяниным, начальником Военной авиационной школы в Гатчине, который предложил Муратову переехать в Гатчину, закончить там обучение и, если понравится, остаться в школе инструктором.
По окончании Гатчинской авиашколы Алексей Муратов отправляется на фронт, где совершает два десятка боевых вылетов — на разведку, бомбардировку, поддержку наземных соединений. За участие в боевых операциях он был награждён Георгиевской медалью 4-й степени «За храбрость», Георгиевским крестом 4-й степени и медалью «За усердие».
В декабре 1916-го Муратов приехал на Рождество в Екатеринбург и узнал о том, что в городе появилось Общество друзей авиации. А в январе — феврале следующего года над городом состоялись первые полёты на самолёте Nieuport 10, который пилотировал Алексей Данилович.
Пилот А. Д. Муратов и первый аэроплан Nieuport на ипподроме Екатеринбурга (фото 1917 г.)
До конца 1917-го Алексей Муратов оставался в штате Гатчинской авиашколы, при этом фактически живя в Екатеринбурге и числясь пилотом Общества друзей авиации. Октябрьские события 1917 года изменили мировоззрение Алексея Даниловича. Он поддержал идею революции и отказался возвращаться в Гатчину. А вскоре волею судеб оказался у истоков создания в Екатеринбурге Первого уральского авиаотряда.
В годы Гражданской войны ему пришлось оборонять Екатеринбург, Невьянск и Нижний Тагил. Затем он участвовал в боях с белополяками и в подавлении «антоновского» восстания на Тамбовщине. В 1921 году был награждён Орденом Красного Знамени, а по окончании боевых действий был назначен командиром 2-й Минской разведывательной авиаэскадрильи.
В 1932 году врачи выявили у прославленного лётчика туберкулёз. Болезнь оказалась слишком запущенной, и в том же году Алексей Данилович умер.
В первые годы после революции ипподром фактически не работал, так как всё поголовье лошадей (более двухсот скакунов) было «мобилизовано» — часть красными, часть белыми. Возобновил он работу лишь в начале 20-х годов. Сначала его стали использовать для проведения спортивно-физкультурных состязаний. Здесь были проведены 1-я и 2-я Олимпиады Приуральского военного округа — в 1920 и 1921 годах. Команды из Перми, Челябинска, Уфы, Тюмени, Вятки, Камышлова, Нижнего Тагила соревновались в борьбе, лёгкой атлетике и перетягивании каната.
Во второй половине 20-х годов на ипподром вернулись авиаторы. Здесь были размещены лётная секция и авиамодельный кружок ОСОАВИАХИМа. Первые полёты на самолёте свердловские курсанты Общества содействия обороне, авиационному и химическому строительству производили с ипподрома.
Правда, «авиационный» период в истории ипподрома длился совсем недолго. Уже в 1930 году на заседании бюро Свердловского горкома ВКП(б) был рассмотрен вопрос «об использовании городского ипподрома по своему первоначальному назначению». И очень скоро скачки на ипподроме возобновились и продолжались вплоть до 1960 года. День испытаний лошадей, особенно при розыгрышах больших призов, был настоящим праздником для почитателей конного спорта. Таковых было немало, причём не только свердловчан, но и жителей других городов Свердловской, Челябинской, Тюменской областей.
Служащие Свердловского ипподрома (фото 1930-х гг.)
В забегах принимали участие лошади не только Свердловского ипподрома, но также Камышловского и Ирбитского ипподромов. Забеги проводились, как правило, на 1600 метров (одну милю), но случались и забеги на 2400 и 3200 метров. Практиковались также заезды с гандикапом, когда более сильные лошади давали фору более слабым. Всё это повышало интерес к конному спорту вообще и к бегам в частности.
Соревнования на Свердловском ипподроме (фото 1930–40-х гг.)
Кроме собственно скачек, ипподром занимался подготовкой лошадей для РККА и народного хозяйства. Даже в годы Великой Отечественной войны ипподром готовил для фронта по 350–400 рысаков ежегодно.
После закрытия ипподрома он некоторое время простоял в запустении. Территорию огородили высоким забором, за которым и проходило постепенное разрушение инфраструктуры всего комплекса. Официально в прессе это называлось «подготовительными работами на месте будущего Дворца молодёжи». Однако на самом деле от закрытия ипподрома до начала строительства дворца прошло почти 10 лет — Свердловск не мог найти деньги для реализации уже утверждённого проекта «главного очага молодёжной культуры».